Начала читать книгу Януша Вишневского "Одиночество в сети". Никак не доберусь слазить в какую-нибудь нормальную электронную библиотеку, чтобы скачать текст, поэтому читаю странную книжку со всеми тэгами и html кодами. Возможно, именно из-за этого прочиталась только пара страничек. Не знаю пока, о чем это все, но вот под настроение нарисовалась маленькая такая зарисовочка. Сама нарисовалась. Не знаю даже, как это получилось.



В общем, вотвот.



Она стоит на самом краю платформы уже больше пятнадцати минут, пропуская один поезд за другим. Тонкая фигурка, растрепанные ветром волосы. То кусает губу, то нервно смотрит на горящее табло часов над головой. Беспомощно и испуганно озирается вокруг, но ни один человек не замечает ее – поток людей меняется каждую секунду: живой, дышащий, движущийся и безразличный, словно гигантский муравейник.



И лишь она стоит на одном месте как камышинка, которую колеблет вода, а я наблюдаю за ней из толпы. Странная. Глубокая складочка между бровями, закипающие слезы в глазах…



А секунды на часах сменяются минутами, а минуты бегут, бегут, бегут. Не хватает решимости, не хватает уверенности в том, что права, что надо. А надо ли?



Далеко в глубине тоннеля разгорается свет, резкий порыв воздуха бьет по лицу. Надо. Сжаты кулаки, стиснуты зубы, упрямый блеск в глазах. Надо. Надо. Надо. Но страшно...



Секунда – уже слышится грохот приближающегося поезда. Еще секунда – маленький шажок к краю. Еще секунда – я касаюсь ее руки.



Она вздрагивает, отскакивает в сторону, с ужасом смотрит в ту сторону, где должен стоять я. Поезд распахивает перед ней двери вагона – толпа наружу, толпа внутрь. Такое ощущение, что она сейчас заплачет. Тонкая фигурка, растрепанные волосы.



Неожиданный и резкий шаг вперед – она заходит в вагон. «Осторожно, двери закрываются…» Смотрит сквозь исцарапанное стекло так печально… Так, словно бы может увидеть меня. И мне хочется улыбнуться ей, крикнуть на всю платформу: «Эй, не грусти!»



Она не услышит. Да и не одна она - никто не оглянется недоуменно, не покрутит пальцем у виска, кричи не кричи. И иногда мне становится жаль, что меня среди них больше нет.