183 слова

После курточки Клары на руках остаются следы кровавой грязи. По привычке, оставшейся с лишённых комфорта фронтовых дней, Александр споласкивает руки в речной воде.
Мелкий приток Горхона пахнет водорослевой сыростью и железом старых гидроплотин. Вода прохрачная, только пожухлые листья качаются на глади, сбиваясь вместе. Отражение девочки приближается из-за плеча, но заставляет встрепенуться отнюдь не своей внезапностью - что-то иное, что-то...
- Да, генерал? - по-детски звонко спрашивает Вестница, с любопытством ожидая объяснения повороту в её сторону.
- Ничего. - по-граждански неопределённо отзывается Блок. Всматривается в её чистые наивные глаза. Нет, всё в порядке. Не иначе как его, вставшего на защиту святой чудотворницы, искушают какие-нибудь лживые духи. Он в этих вопросах не силён.
И всё равно подозрение закрадывается в душу - трезвый расчёт стратега, колеблющийся из-за неопределённости будущего, думает он. Ведь предпочёл верить ей на слово...

Самозванка ловко скидывает носком ботинка камешек в реку. По воде, где мыл руки Александр, расходятся мясляно-алые пятна - слабое эхо ещё готовой вернуться Песочной Грязи. Она улыбается своему отражению. То отвечает заговорщической клыкастой ухмылкой. На шее звенит ожерелье из семи окровавленных крючьев. Наверное, стоит добавить к ним ещё один.

№2
196 слов

Александр стоит в углу лаборатории, стараясь не мешать Рубину. Генерал Пепел лично следит за исполнением решения чудотворницы, от рук которой должно было прийти спасение. Следит не потому что хочет. Потому что так велит долг - пристально смотреть в глаза последствиям неосторожных слов. Когда Блок смотрит как по волокнам и каплям разбирают Катерину, он уверен, что именно неосторожных, преступно легкомысленных слов. На жертву невинной женщины ему смотреть не легче, чем на жертву преступника Грифа, но, почему-то, и не тяжелее. Они вызывают в бравом генерале одинаковый ужас.
Александр поднимает взгляд, и наталкивается им на лицо Клары, простёршей руки над тем, что когда-то было человеческим телом. От её улыбки охватывает озноб, и слабеют ноги. На мгновение кажется, что из-под верхней губы девочки виднеются острые клыки-иголочки. Чудотворница ловит его взгляд, и Блок замирает, наталкиваясь на холодный блеск её глаз, забывает дышать.
Закрыв глаза, генерал борется с глубоким, животным ужасом, поднимающимся откуда-то снизу, скручивающим живот и выпивающим силы и тепло.
В себя его приводит мягко накрапывающий дождь и холодный ветер. Сгорбившись и разом постарев на десяток лет, бравый генерал уходит в штаб, надеясь только на то, что найдёт на своём столе письмо, призывающее его либо на новую войну, либо под трибунал.

Оба исполнения понравились. Второе наверно чуть больше
*не заказчик*

Заказчик. Браво, авторы) первый порадовал больше, второй тоже великолепен. Желаю знать авторов)

Желаю знать авторов)
Первый) Рада, что нравится.

Второй )))

Второй. За трибунал!)