NAVIGARE NECESSE EST, VIVERE NON EST NECESSE][Я шел домой. И я попал домой.(с)]Должен же кто-то, ягодка, быть плохим
выложу-ка я еще кусочек. утром будет подниматься
дорогие мои, я продолжаю.
начало - здесь www.diary.ru/~ingadar/p151687301.htm
и еще местной специфики
Увидел. Лехта Льеанн ориентируется в чужом ровном саду быстро, не задумавшись. И идет к невысокой, с острой крышей и огромными стеклами башне у самого края сада. За узким проходом - шагов на пять мощеный дворик, два чудных кованых фонаря над узким входом - светят и среди дня. А дальше уже высокая стена храмового квартала, серая, из округлых камней; в ней – маленький личный выход, прорезанная в стене калитка. Открытая. За входом – тоже фонари: ложится, переливается отсвет живого огня по мозаике, по двенадцати лучам звезды, замыкающей вход и выход из калитки. По времени ближе к полудню, но в небе висят низкие, тяжелые облака, временами сплевывающие чем-то резким и холодным, и сумрачно – такая погода, что видно, как горит живой огонь. И срывается:
- Лехта Льеанн, можно спросить?
«Давай», - сбрасывает рука, прежде чем потянуть на себя тяжелую калитку входа в башню – со стороны дворика.
- А… зачем обязательно зажигать фонари? Вы просили… Вы всегда делаете. Эти… - и просто сомневается, а вслух некстати получается сильно, с нажимом – почти насмешкой, - неужели они огня боятся?
- Нет, - внутри башни почти тепло, пахнет камнем, Льеанн быстро оглядывает открывшийся за дверью зал. Мельком оценить: блики основных обзорных, а над ними - старинные светильники, тоже с живым огнем, каменная кладка и балки потолка. А Наставник уверенно сворачивает к лестнице, узкой, старой, вросшей в толщу стены... Такое здесь вполне могли строить в те времена, когда еще живым стоял дом Сгоревших. А прослушал в истории, стояло ли тут что-нибудь. – Ни taer, ни исконные обитатели Изнанки не боятся огня. Они... слишком голодные, чтоб уметь бояться. Это людям с живым огнем теплей и спокойнее, - Саайре слушает, заодно движением проверяет... интересная такая, кружащаяся лестница. Гулкая. Звук разносится. - Там, где он горит - ты не одинок. Там, где он горит, сложней испугаться. Я говорила, ты знаешь. Тем сложней быть съедобным для... вынырнувшего. Границы прочней. Пахнешь меньше. А еще, - на этой лестнице очень неудобно оборачиваться, но лехта Льеанн умудряется обернуться и остановиться, - ты это тоже запомни, Саайре: хорошо разведенный живой огонь видно из Серых земель, - и поворачивается, чтоб подняться и толкнуть – еще одну, нижней поуже – дверь. – Любому живому – пока жив. Его всегда видно цветным. Может пригодиться…
А дальше Саайре оглядывался. Большая комната, потолка как такового нет - стропила крыши, деревянные, огромное – на полукруг обзора – окно, серый камень стен. А вот здесь не предусмотрено никакого освещения. Четыре явно операторских места с возможностью поддержки личного внутреннего. Вокруг... И на миг удивиться. Там огромное, неподъемное тускло-серебряное... блюдо - со среднюю чашу фонтана, но мелкое совсем. Крепко поставленное, сросшееся с серым камнем пола по потемневший орнамент.
Появление их, кажется, очень озадачит единственного сейчас обитателя верха башни – невысокого, темноволосого, в очень цветной рубашке, что сидит за дальним из этих операторских мест и только что с чем-то сосредоточенно работал. Оторвался, вынырнул – что он там пытается делать с этой… чашей – и уставился с очень открытым удивлением. На вдох, лехта Льеанн почти сразу:
- Светлого дня, лехта… - голос подчеркивает – и обращение, и паузу: знаю, кто ты и прошу, как тебя называть.
- Йоркё, - похоже, только вынырнув на непрошенных гостей, молодой лехта отпускает легкое имя. Льеанн под выдох взвешивает что-то на ладони, прежде чем отозваться:
- Льеанн. Лехта zu-toёra Ллеаннэйр эс Хэрмэн айе Ойхо. Мне придется здесь командовать. Со мной мой наставляемый Саайре эс Ноэн айе Далия, - она подходит, почти кладет руку на потемневший серебряный орнамент, вглядывается. И очень быстро поднимается с операторского места лехта Йоркё – совсем быстро, встречая ее принятым уважительным, но запинаясь:
- Светлого… дня, Ллеаннэйр-ниерра. И вам, ньера Саайре.
Принимает. Просеивает через пальцы: сейчас лишнее. На мгновение выпускает его из внимания: сама склоняется в высоком уважительном приветствии к этой чаше… И только потом ложится ладонь на орнамент.
А голос ровный:
- Очень хорошо. Будет хорошо работать. Правильно – устоявшееся – для Зеркала. Старое. Будет время, - и взгляд возвращается к лехта Йоркё, - я с радостью послушаю его историю. А пока, - и, через плечо, - Сай, подойди… Вы разрешите, ниери?
Не раньше, чем лехта Йоркё договорит свое чуть растерянное: «Д-да», - сначала – совсем к ободу, близко придвинут Саайре. Жестом – «смотри». Не так просто выполнить. Привычка к тому, что пока вещи мира стоят на своих местах – они простые, дает себя знать. Тусклые металлические стенки, темные, на две трети чаша заполнена водой, и взгляд еще пытается сообразить, что же там такое отражается. Так отражаться нечему, а там – линии, блестки, отсветы в глубине воды… движутся отдельно от попыток чего-то похожего на свет пробиться из окна. Еще не понимаешь, потому и не пытаешься удержать понятной и целой многомерную картинку Зеркала Устоявшегося, и голова не кружится – просто недоумеваешь. Но вслух здесь неудобно. Потому и движением: «Что это?»
- Карта, - быстро отзывается Льеанн. Ладонь скользит над путаницей линий и бликов, скользит – и не отражается, только чуть ясней, четче, становится непонятно что внутри воды, но все равно не понятно, что там. Но пока она говорит этому лехта о совсем другом. – У вас очень хорошая вода. Откуда?
- Там… родники есть. За Домом Трав, - отвечает лехта Йорке. Он приглядывается и очень внимательно к тому, что там за змейки и блестки, к тому, как скользит ладонь. Видно – и даже неудобно, настолько открыто – мельком пытается понять, что думает по поводу увиденного Льеанн. И самому интересно – что… Но она взвешивает совсем другое:
- Дом Тра-а-ав? Найду время зайти.
Но на этом ладонь и собирает что-то невидимое в горсть, отрывается от поверхности воды. Видно, открыто, как ожидает этот лехта. И дожидается.
- Практика? – легким, средним, на близкой дистанции спрашивает Льеанн. Тот отступает на шаг… и все-таки старательно удерживает на ладони «не понимаю». Но видно же… - Первый раз Зеркало настраиваете?
- Да, - говорит он, и руки не успевают расплескать просьбу. Встречая негромкое.
- Для первого раза – неплохо. Для второго… Вам, ниери, понадобится – второй раз и мой совет?
- Да, Ллеаннэйр-ниерра, - и ладони он собирает горстью - бережно принять все, что дадут.
- Смотрите, - Льеанн, не оглядываясь, придвигает к себе ближайшее операторское место. Садится. И удивительно смотреть, каким - слоистым, цветным, узнаваемо-радужным отсвечивает просто вода в просто... емкости - под движением рук и видимо под командой личного внутреннего: выходов операторского она не замыкает. «Спросить успею, - прикидывает Сайре, - пусть пока она Йоркё, что просил, объясняет». Непонятное. - Слои для Зеркала, с самого корня, лучше начинать выкладывать свободнее. Через вдох и выдох примерно. Сначала - потому что устоит на поворотах, - движение ладони над водой внезапно-резкое, и за ним вслед рассыпаются, искрятся, голову кружат цветные – бесцветные - радуги в... другой воде. Как там надо было смотреть – на Изнанке? Раньше голову наизнанку вывернешь, чем сообразишь. - Понятно? - (...интересно, а местному лехта так же странно, когда она ведь - улыбается?) - ...Йорке - это легкое имя? Разрешите с вами так и говорить?
- Понятно, - ну, вдохнул и выдохнул он точно. - И... мне это будет очень... - слов он не подбирает, он разводит руками, прежде чем уложить внутрь себя очень ценный подарок.
А лехта Льеанн продолжает, и она еще улыбается:
- А мне быстрее. Так вот, здесь, Йорке, точность передачи зависит от меньшей плотности. Смотри, пример, - взлетает ладонь, искорки, ниточки змеятся по воде, переливается - точно слоится... почти как там, в мире другом, бесцветном и радужном. - Отдельный живой корнями муть с Изнанки поднимает... Вон, на площади есть, живые, видишь?
- По пределу проходят.
- Да. По пределу бывает недостаточно. Подозреваю, потребуется очень большая точность. Кто тебя обучает?
- Лехта Яржэн эс Бранек айе Хладье, - ответит тот, Льеанн отвлечется от карты – мерцают искорки, пригасают – чтобы движением руки обрисовать – что-то узкое, резкое:
- Такой…темноволосый. Из тех, что нас встречали?
- Ага…
- Он где сейчас?
- Снизу… в информаторской, - интонация у него срывается, получается вопросительной. Ему и передают – ладонью: не беспокойся:
- На примере проще. Спущусь, попрошу оставить слои Зеркала на установленном расстоянии – на месте дороги к… местообитанию. К трещине. Так понимаю… - снова движутся руки, заворачивается водоворот – искрами, темным серебром, - здесь? – ладонь замирает где-то над водой, лехта Йоркё соглашается, Льеанн присматривается к воде – снова мерцают искорки. – В секторе обзора вот этого знака. Удобно. Увидишь. Хорошо?
- Хорошо, но… лехта Льеанн, я могу попросить сейчас хотя бы немного объяснений?
- Немного, - и, слегка в сторону. – Не ко времени – практика настройки. Я так понимаю, особенности передвижения и проявляения Изнанки - не область твоей специализации? – дожидается торопливого, чуть отряхивающегося жеста, и дальше Саайре узнает – легкие, ровные интонации наставника. – Понятно. Смотри. Живой обычно существует в мире живых, с парой-другой неотделимых корней – от первой границы до воды Сумерек. У тебя их штук на семь больше, чем у людей, там, на площади. По границе слоев Изнанки, от них не отрываясь, передвигаются голодные неразумные. Taer существуют одновременно на трех-четырех слоях, включая мир живых, но на ограниченном участке территории. До определенного предела. В месте их появления, также при упущенном времени, возможно – в местах частых передвижений, граница с Изнанкой трескается необратимо. Что здесь видно. Zu toёra тоже приходится передвигаться сразу слоев на несколько. Если отслеживать меня, которой пришлось работать, то на такой плотности слоев... меня будет слишком много, чтоб отражаться. Что означает сильные помехи в изображении, вплоть до полной перенастройки Зеркала. Заодно - сильную головную боль для операторской, - добавляет лехта Льеанн, а руки высоко оценивают степень неприятности оной. – Но... я не очень опасное, - и смотрит, как лехта Йорке отпускает рукой невольное ли: "сомневаюсь". Продолжая. - Если это будет условно разумный и очень голодный, способный передвигаться по значительной территории, - "будет очень плохо" - передают руки. Лехта Йорке принимает и возвращает. Очень традиционным жестом. "Все находится в воле Многоликого". - Все же надеюсь их не встретить. Объяснений достаточно?
"Вполне", - ладонью отзывается лехта Йорке. Но объяснять приходится и дальше. Саайре все смотрит и смотрит, озадаченный рассказом. В воде - дна не видно, отражений тоже - текут тусклые стальные змейки, серебряные, бликуют, отдельно - светлые, как живого огня, мелкие искорки... мало. И слетит вслух:
- И как... тут вообще можно что-то видеть? Что это вообще?
- Извини, Са-ай... Сначала – на вдох и выдох разреши себе поверить, что это бывает. Смотри оттуда, где поверишь. Это карта. Отражение города. Живого и первых слоев Изнанки. Должно было быть в старших общих руководствах по свойствам техники. Что в определенных обстоятельствах общие обзорные экраны специфических свойств выстраивают из специальной воды с определенным содержанием - извини, не воспроизведу все двенадцатые необходимых элементов - и специально подготовленной емкости. Для приведения в рабочее состояние требуется расход личного ресурса. Это пример.
Саайре хмурится - что-то знакомое во фразе есть. Старшая подготовка попала на время, которое вспоминать он далеко не стремится - под конфликт на Далии, и досталась по общим направлениям далеко не так надежно. Но стоит открыть рот, и как на аттестацию выученное отскакивает:
- Как правило, подобные обзорные экраны употребляются в определенных целях специалистами, работающими с Tairhien и влияниями Пространства Снов. «При работе со скрытыми и непроявленными явлениями…»?
- Именно. Одно из функциональных применений. Не так смотри: отпусти себя стоять выше и свободней.
Что сработало - команда? Память чужого взгляда, умеющего быть в «бессветных землях»? Просто голова встряхнулась, и все встало на место? И впервые увидел эту карту. До головокружения многослойным и вдруг понятным - внутри воды легли прочерченные сектора города - темным, колеблющимся металлом - дома, улицы. Временами они перебрасывались огоньками - светлыми, живыми - как город с высоты (что огоньки и есть живые: отражение в этом зеркале обитателей города - Саайре объяснят потом, по дороге). Но увидел совсем сквозь воду - так и пытается расплыться перед глазами, что увиденное, что вообще мир окружающий... Вот опять бы - не повело.
- Голова кружится? - вернет спокойный вопрос Льеанн.
- Д-да...
- Это нормально.
Встряхнуться, встряхнуться еще раз, увидел - называется! - сейчас бы вытянуть оттуда взгляд и постараться опереть его обо что-нибудь менее плывущее – вот о каменную стену за спиной того лехта. И получить еще спокойного:
- Молодец, сообразил. Что надо вынырнуть и опереться о надежное.
А с языка сорвется – на скорости, легко так:
- Лехта Льеанн, а не проще ли было вместо этого... Зеркала - ну, какой-нибудь экран приспособить?
А она смотрит. И улыбается. Светло и открыто. Что... тонкая, тонкая шкура - там, между сутью и словом, ощутимо по ней пройдется. Теркой. Все так же, и все совсем другое – и с этим ничего нельзя сделать:
- Са-ай, а временами мне кажется – ты совсем не изменился.
…И потом другим слоем мысли уже припомнить, сколько раз задавал – такие «не проще ли» и «зачем».
дорогие мои, я продолжаю.
начало - здесь www.diary.ru/~ingadar/p151687301.htm
и еще местной специфики
Увидел. Лехта Льеанн ориентируется в чужом ровном саду быстро, не задумавшись. И идет к невысокой, с острой крышей и огромными стеклами башне у самого края сада. За узким проходом - шагов на пять мощеный дворик, два чудных кованых фонаря над узким входом - светят и среди дня. А дальше уже высокая стена храмового квартала, серая, из округлых камней; в ней – маленький личный выход, прорезанная в стене калитка. Открытая. За входом – тоже фонари: ложится, переливается отсвет живого огня по мозаике, по двенадцати лучам звезды, замыкающей вход и выход из калитки. По времени ближе к полудню, но в небе висят низкие, тяжелые облака, временами сплевывающие чем-то резким и холодным, и сумрачно – такая погода, что видно, как горит живой огонь. И срывается:
- Лехта Льеанн, можно спросить?
«Давай», - сбрасывает рука, прежде чем потянуть на себя тяжелую калитку входа в башню – со стороны дворика.
- А… зачем обязательно зажигать фонари? Вы просили… Вы всегда делаете. Эти… - и просто сомневается, а вслух некстати получается сильно, с нажимом – почти насмешкой, - неужели они огня боятся?
- Нет, - внутри башни почти тепло, пахнет камнем, Льеанн быстро оглядывает открывшийся за дверью зал. Мельком оценить: блики основных обзорных, а над ними - старинные светильники, тоже с живым огнем, каменная кладка и балки потолка. А Наставник уверенно сворачивает к лестнице, узкой, старой, вросшей в толщу стены... Такое здесь вполне могли строить в те времена, когда еще живым стоял дом Сгоревших. А прослушал в истории, стояло ли тут что-нибудь. – Ни taer, ни исконные обитатели Изнанки не боятся огня. Они... слишком голодные, чтоб уметь бояться. Это людям с живым огнем теплей и спокойнее, - Саайре слушает, заодно движением проверяет... интересная такая, кружащаяся лестница. Гулкая. Звук разносится. - Там, где он горит - ты не одинок. Там, где он горит, сложней испугаться. Я говорила, ты знаешь. Тем сложней быть съедобным для... вынырнувшего. Границы прочней. Пахнешь меньше. А еще, - на этой лестнице очень неудобно оборачиваться, но лехта Льеанн умудряется обернуться и остановиться, - ты это тоже запомни, Саайре: хорошо разведенный живой огонь видно из Серых земель, - и поворачивается, чтоб подняться и толкнуть – еще одну, нижней поуже – дверь. – Любому живому – пока жив. Его всегда видно цветным. Может пригодиться…
А дальше Саайре оглядывался. Большая комната, потолка как такового нет - стропила крыши, деревянные, огромное – на полукруг обзора – окно, серый камень стен. А вот здесь не предусмотрено никакого освещения. Четыре явно операторских места с возможностью поддержки личного внутреннего. Вокруг... И на миг удивиться. Там огромное, неподъемное тускло-серебряное... блюдо - со среднюю чашу фонтана, но мелкое совсем. Крепко поставленное, сросшееся с серым камнем пола по потемневший орнамент.
Появление их, кажется, очень озадачит единственного сейчас обитателя верха башни – невысокого, темноволосого, в очень цветной рубашке, что сидит за дальним из этих операторских мест и только что с чем-то сосредоточенно работал. Оторвался, вынырнул – что он там пытается делать с этой… чашей – и уставился с очень открытым удивлением. На вдох, лехта Льеанн почти сразу:
- Светлого дня, лехта… - голос подчеркивает – и обращение, и паузу: знаю, кто ты и прошу, как тебя называть.
- Йоркё, - похоже, только вынырнув на непрошенных гостей, молодой лехта отпускает легкое имя. Льеанн под выдох взвешивает что-то на ладони, прежде чем отозваться:
- Льеанн. Лехта zu-toёra Ллеаннэйр эс Хэрмэн айе Ойхо. Мне придется здесь командовать. Со мной мой наставляемый Саайре эс Ноэн айе Далия, - она подходит, почти кладет руку на потемневший серебряный орнамент, вглядывается. И очень быстро поднимается с операторского места лехта Йоркё – совсем быстро, встречая ее принятым уважительным, но запинаясь:
- Светлого… дня, Ллеаннэйр-ниерра. И вам, ньера Саайре.
Принимает. Просеивает через пальцы: сейчас лишнее. На мгновение выпускает его из внимания: сама склоняется в высоком уважительном приветствии к этой чаше… И только потом ложится ладонь на орнамент.
А голос ровный:
- Очень хорошо. Будет хорошо работать. Правильно – устоявшееся – для Зеркала. Старое. Будет время, - и взгляд возвращается к лехта Йоркё, - я с радостью послушаю его историю. А пока, - и, через плечо, - Сай, подойди… Вы разрешите, ниери?
Не раньше, чем лехта Йоркё договорит свое чуть растерянное: «Д-да», - сначала – совсем к ободу, близко придвинут Саайре. Жестом – «смотри». Не так просто выполнить. Привычка к тому, что пока вещи мира стоят на своих местах – они простые, дает себя знать. Тусклые металлические стенки, темные, на две трети чаша заполнена водой, и взгляд еще пытается сообразить, что же там такое отражается. Так отражаться нечему, а там – линии, блестки, отсветы в глубине воды… движутся отдельно от попыток чего-то похожего на свет пробиться из окна. Еще не понимаешь, потому и не пытаешься удержать понятной и целой многомерную картинку Зеркала Устоявшегося, и голова не кружится – просто недоумеваешь. Но вслух здесь неудобно. Потому и движением: «Что это?»
- Карта, - быстро отзывается Льеанн. Ладонь скользит над путаницей линий и бликов, скользит – и не отражается, только чуть ясней, четче, становится непонятно что внутри воды, но все равно не понятно, что там. Но пока она говорит этому лехта о совсем другом. – У вас очень хорошая вода. Откуда?
- Там… родники есть. За Домом Трав, - отвечает лехта Йорке. Он приглядывается и очень внимательно к тому, что там за змейки и блестки, к тому, как скользит ладонь. Видно – и даже неудобно, настолько открыто – мельком пытается понять, что думает по поводу увиденного Льеанн. И самому интересно – что… Но она взвешивает совсем другое:
- Дом Тра-а-ав? Найду время зайти.
Но на этом ладонь и собирает что-то невидимое в горсть, отрывается от поверхности воды. Видно, открыто, как ожидает этот лехта. И дожидается.
- Практика? – легким, средним, на близкой дистанции спрашивает Льеанн. Тот отступает на шаг… и все-таки старательно удерживает на ладони «не понимаю». Но видно же… - Первый раз Зеркало настраиваете?
- Да, - говорит он, и руки не успевают расплескать просьбу. Встречая негромкое.
- Для первого раза – неплохо. Для второго… Вам, ниери, понадобится – второй раз и мой совет?
- Да, Ллеаннэйр-ниерра, - и ладони он собирает горстью - бережно принять все, что дадут.
- Смотрите, - Льеанн, не оглядываясь, придвигает к себе ближайшее операторское место. Садится. И удивительно смотреть, каким - слоистым, цветным, узнаваемо-радужным отсвечивает просто вода в просто... емкости - под движением рук и видимо под командой личного внутреннего: выходов операторского она не замыкает. «Спросить успею, - прикидывает Сайре, - пусть пока она Йоркё, что просил, объясняет». Непонятное. - Слои для Зеркала, с самого корня, лучше начинать выкладывать свободнее. Через вдох и выдох примерно. Сначала - потому что устоит на поворотах, - движение ладони над водой внезапно-резкое, и за ним вслед рассыпаются, искрятся, голову кружат цветные – бесцветные - радуги в... другой воде. Как там надо было смотреть – на Изнанке? Раньше голову наизнанку вывернешь, чем сообразишь. - Понятно? - (...интересно, а местному лехта так же странно, когда она ведь - улыбается?) - ...Йорке - это легкое имя? Разрешите с вами так и говорить?
- Понятно, - ну, вдохнул и выдохнул он точно. - И... мне это будет очень... - слов он не подбирает, он разводит руками, прежде чем уложить внутрь себя очень ценный подарок.
А лехта Льеанн продолжает, и она еще улыбается:
- А мне быстрее. Так вот, здесь, Йорке, точность передачи зависит от меньшей плотности. Смотри, пример, - взлетает ладонь, искорки, ниточки змеятся по воде, переливается - точно слоится... почти как там, в мире другом, бесцветном и радужном. - Отдельный живой корнями муть с Изнанки поднимает... Вон, на площади есть, живые, видишь?
- По пределу проходят.
- Да. По пределу бывает недостаточно. Подозреваю, потребуется очень большая точность. Кто тебя обучает?
- Лехта Яржэн эс Бранек айе Хладье, - ответит тот, Льеанн отвлечется от карты – мерцают искорки, пригасают – чтобы движением руки обрисовать – что-то узкое, резкое:
- Такой…темноволосый. Из тех, что нас встречали?
- Ага…
- Он где сейчас?
- Снизу… в информаторской, - интонация у него срывается, получается вопросительной. Ему и передают – ладонью: не беспокойся:
- На примере проще. Спущусь, попрошу оставить слои Зеркала на установленном расстоянии – на месте дороги к… местообитанию. К трещине. Так понимаю… - снова движутся руки, заворачивается водоворот – искрами, темным серебром, - здесь? – ладонь замирает где-то над водой, лехта Йоркё соглашается, Льеанн присматривается к воде – снова мерцают искорки. – В секторе обзора вот этого знака. Удобно. Увидишь. Хорошо?
- Хорошо, но… лехта Льеанн, я могу попросить сейчас хотя бы немного объяснений?
- Немного, - и, слегка в сторону. – Не ко времени – практика настройки. Я так понимаю, особенности передвижения и проявляения Изнанки - не область твоей специализации? – дожидается торопливого, чуть отряхивающегося жеста, и дальше Саайре узнает – легкие, ровные интонации наставника. – Понятно. Смотри. Живой обычно существует в мире живых, с парой-другой неотделимых корней – от первой границы до воды Сумерек. У тебя их штук на семь больше, чем у людей, там, на площади. По границе слоев Изнанки, от них не отрываясь, передвигаются голодные неразумные. Taer существуют одновременно на трех-четырех слоях, включая мир живых, но на ограниченном участке территории. До определенного предела. В месте их появления, также при упущенном времени, возможно – в местах частых передвижений, граница с Изнанкой трескается необратимо. Что здесь видно. Zu toёra тоже приходится передвигаться сразу слоев на несколько. Если отслеживать меня, которой пришлось работать, то на такой плотности слоев... меня будет слишком много, чтоб отражаться. Что означает сильные помехи в изображении, вплоть до полной перенастройки Зеркала. Заодно - сильную головную боль для операторской, - добавляет лехта Льеанн, а руки высоко оценивают степень неприятности оной. – Но... я не очень опасное, - и смотрит, как лехта Йорке отпускает рукой невольное ли: "сомневаюсь". Продолжая. - Если это будет условно разумный и очень голодный, способный передвигаться по значительной территории, - "будет очень плохо" - передают руки. Лехта Йорке принимает и возвращает. Очень традиционным жестом. "Все находится в воле Многоликого". - Все же надеюсь их не встретить. Объяснений достаточно?
"Вполне", - ладонью отзывается лехта Йорке. Но объяснять приходится и дальше. Саайре все смотрит и смотрит, озадаченный рассказом. В воде - дна не видно, отражений тоже - текут тусклые стальные змейки, серебряные, бликуют, отдельно - светлые, как живого огня, мелкие искорки... мало. И слетит вслух:
- И как... тут вообще можно что-то видеть? Что это вообще?
- Извини, Са-ай... Сначала – на вдох и выдох разреши себе поверить, что это бывает. Смотри оттуда, где поверишь. Это карта. Отражение города. Живого и первых слоев Изнанки. Должно было быть в старших общих руководствах по свойствам техники. Что в определенных обстоятельствах общие обзорные экраны специфических свойств выстраивают из специальной воды с определенным содержанием - извини, не воспроизведу все двенадцатые необходимых элементов - и специально подготовленной емкости. Для приведения в рабочее состояние требуется расход личного ресурса. Это пример.
Саайре хмурится - что-то знакомое во фразе есть. Старшая подготовка попала на время, которое вспоминать он далеко не стремится - под конфликт на Далии, и досталась по общим направлениям далеко не так надежно. Но стоит открыть рот, и как на аттестацию выученное отскакивает:
- Как правило, подобные обзорные экраны употребляются в определенных целях специалистами, работающими с Tairhien и влияниями Пространства Снов. «При работе со скрытыми и непроявленными явлениями…»?
- Именно. Одно из функциональных применений. Не так смотри: отпусти себя стоять выше и свободней.
Что сработало - команда? Память чужого взгляда, умеющего быть в «бессветных землях»? Просто голова встряхнулась, и все встало на место? И впервые увидел эту карту. До головокружения многослойным и вдруг понятным - внутри воды легли прочерченные сектора города - темным, колеблющимся металлом - дома, улицы. Временами они перебрасывались огоньками - светлыми, живыми - как город с высоты (что огоньки и есть живые: отражение в этом зеркале обитателей города - Саайре объяснят потом, по дороге). Но увидел совсем сквозь воду - так и пытается расплыться перед глазами, что увиденное, что вообще мир окружающий... Вот опять бы - не повело.
- Голова кружится? - вернет спокойный вопрос Льеанн.
- Д-да...
- Это нормально.
Встряхнуться, встряхнуться еще раз, увидел - называется! - сейчас бы вытянуть оттуда взгляд и постараться опереть его обо что-нибудь менее плывущее – вот о каменную стену за спиной того лехта. И получить еще спокойного:
- Молодец, сообразил. Что надо вынырнуть и опереться о надежное.
А с языка сорвется – на скорости, легко так:
- Лехта Льеанн, а не проще ли было вместо этого... Зеркала - ну, какой-нибудь экран приспособить?
А она смотрит. И улыбается. Светло и открыто. Что... тонкая, тонкая шкура - там, между сутью и словом, ощутимо по ней пройдется. Теркой. Все так же, и все совсем другое – и с этим ничего нельзя сделать:
- Са-ай, а временами мне кажется – ты совсем не изменился.
…И потом другим слоем мысли уже припомнить, сколько раз задавал – такие «не проще ли» и «зачем».
@темы: сказочки, Те-кто-Служит, Тейрвенон, Тильсенн
-
-
29.03.2011 в 09:55-
-
29.03.2011 в 12:13-
-
29.03.2011 в 16:16а про мальчика - там сейчас будет история, как оно так получилось
Black_Anna a.k.a. Gaellio ага) и очень по-своему радовалась прозвищу
-
-
29.03.2011 в 16:33Весьма достойное прозвище. Носится хорошо.
-
-
29.03.2011 в 22:21А мне она нравится
-
-
29.03.2011 в 22:45мне тоже
-
-
29.03.2011 в 23:25-
-
29.03.2011 в 23:46рада, что нравится. мне тоже.
-
-
29.03.2011 в 23:50Я вообще твоих люблю. Они такие..хорошие.
-
-
30.03.2011 в 00:04просто я их тоже люблю
-
-
30.03.2011 в 00:36-
-
30.03.2011 в 00:42-
-
31.03.2011 в 20:47-
-
31.03.2011 в 20:47